Одна книга тысячу людей учит

«Я эту «кашу» с книгами заварил, мне ли не исповедоваться в том, насколько мало я их прочел. Итак, вот лучшее из того, что было у меня в руках.
Мои друзья знают, какой я глубокий почвенник в вопросе книг. Значит это то, что я, за редким исключением, не могу читать зарубежную литературу. Не то чтобы я требователен к переводам, но ткани текста я в них совершенно не чувствую. Поэтому я, в основном, знаю историю мировой литературы, как историю сюжетов и идей. Что же остается мне? Все наследие русской словесности. Не так уж и мало.
Достоевский. Совершенно не могу читать «Преступление и наказание», но «Братья Карамазовы» считаю лучшей русской прозой. Все собираюсь перечитать.
Когда читал на ходу «Белую гвардию», первый роман Михаила Булгакова, а под ногами таял весенний снег, голые ветки бились в лицо, и в неприветливом городе мерещились юнкера, я понял, что ушел в книгу полностью. Текст на грани с поэтическим, после него «Роковые яйца», «Записки юного врача», и тем более «Мастер и Маргарита» — скорее разочарование. Во многом роман автобиографичен, в который раз убеждаюсь, что искусства вне личного опыта не бывает. Чем честнее автор, тем и читателю его произведение понятней.
Конечно, я не могу не упомянуть Иосифа Бродского. Когда-то давно, почти 15 лет назад, мне была подарена пара книг: исполненная в эффектном дизайне «Зима» Гришковца и «Новые стансы к Августе» в недорогом «мягком» издании с желтой бумагой от «Азбуки-классики». Что и говорить, откровения Гришковца поглотили меня целиком, в те времена был его взлет: издавались красивые книжки, шли спектакли по всей стране, и вокруг обсуждали фильм «Прогулка», в котором сыграл эпизодическую роль опять же Евгений Валерьевич. Правда, увлечение мое Гришковцом, как оказалось, было мимолетным. А неприметный сборник стихов Бродского, напротив, мной постоянно открывался, брался в дорогу, читался. Там были и «Песни счастливой зимы» и «Стихи в апреле», и «Пророчество» — одного из этих известных стихов поэта вполне достаточно, чтобы влюбиться в русскую речь. Наверное, в первую поездку в Петербург, по традициям провинциальных интеллигентов, я накупил книжек «Азбуки-классики»: все, что было издано у Бродского. Те самые, «мягкие» и на плохой бумаге. Все они где-то у друзей, а на день сегодняшний Бродский заслуженно чуть ли не популярнее Пушкина. Не назвать текст Нобелевской лекции Бродского тоже будет с моей стороны лукавством, это не книга, но его слова «Существует преступление более тяжкое — пренебрежение книгами, их не-чтение. За преступление это человек расплачивается всей своей жизнью: если же преступление это совершает нация — она платит за это своей историей» особенно актуальны как минимум для этой рубрики. Интерес к личности Бродского был у меня колоссальный, я скупал все появляющиеся книги о нем. В памяти осталась, и я ее назову, как значимую для меня, книга Соломона Волкова «Диалоги с Бродским». Это больше, чем просто интервью, больше, чем беседа. На мой взгляд, это чрезвычайно интересная прямая речь русского поэта, в которой он дает оригинальную литературную карту мира, такой, какой он ее видит. Можно добавить, что эта книга и хороший учебник по общению с гениальными людьми, браво, Волков!
Не знаю, от чего я придумал называть именно пять книг, очень сложно сделать выбор. Ощущение такое, что неудобно перед теми авторами, о которых умолчишь. Позволю себе рассказать о современной русской прозе. Оговорюсь, что долгое время после Бродского я читал исключительно поэтические тексты, в равной степени было интересно, как писал классик Мандельштам и хулиганистый почти мой современник Борис Рыжий. Время от времени я отвлекался на тексты не «в столбик». Это был Виктор Пелевин, но в большей степени меня поразил, как я сейчас понимаю, роман Алексея Иванова «Географ глобус пропил». Потом уже Константин Хабенский этого горе-географа сыграл. А что тогда, 20-летнему, понравилось мне? Насколько точно был запечатлен срез всей, как бы я сейчас сказал, постсоветской действительности, в которой маленький и грешный человек наперекор всей пошлости, что его окружает, ищет Любви и хочет быть по-настоящему любимым».

«Безусловно, очень трудно выбрать 5 книг из прочитанного, выделив их на фоне остальных, в большинстве книг есть что-то своеобразное, интересное. Но, если стоит выделить 5 книг, то пусть это будут следующие.
Первое, что приходит на ум, если спросить, какая книга больше всего повлияла на тебя, изменила что-то в тебе, заставила думать по-другому — это труд И. Канта «Критика чистого разума». Концептуально изменяющее сознание человека книга. В своем труде Иммануил Кант буквально раскрывает и показывает элементарные «винтики» человеческого рассудка. Да, это сложный для понимания труд, но он действительно заставляет шагнуть вперед в понимании процесса мышления, пересмотреть своё отношение к пониманию сущности вещей.
Кроме того, хотелось бы выделить книгу Льва Гумилёва «Этногенез и биосферу Земли». Интересны идеи автора в отношении этноса, а так же — вызвавшая в своё время сильный резонанс — так называемая «пассионарная теория». Гумилев рассматривает историю человечества с точки зрения истории народов. Именно в рамках народов (этносов), контактирующих друг с другом, творится история, ибо каждый исторический факт есть достояние жизни конкретного народа. Теория Л.Н. Гумилева — это попытка дать ответы на наиболее фундаментальные вопросы человеческого бытия.
Среди философских книг особняком для меня, как и «Критика чистого разума», стоит книга «Мир как воля и представление» Артура Шопенгауэра. Пессимистические взгляды автора, на первый взгляд кажущиеся унылыми и неинтересными, при прочтении такими вовсе не кажутся. Во многом концепции, представленные в книге, пересекаются с идеями буддизма, однако здесь они изложены настолько точно, настолько красиво и понятно, что получаешь огромное удовольствие от единения с мыслями автора. Ты искал истину, не мог подобрать слов для её описания, но вот же она, изложенная так чисто и правильно.
«Капитал» Карла Маркса — одна из книг, которые стали неожиданно полезными и интересными. К сожалению, в наше время к трудам Маркса большинство обывателей относятся исключительно как к пропаганде коммунизма. На самом же деле, Маркс — крупнейший ученый 20-го века, умнейший человек, фонтанирующий идеями, которые, безусловно, заслуживают внимания. Если хочешь иметь представление о современном мире, о том, что происходит в экономике, обществе и политике, понимать основы современной «системы» мироустройства, которая, в сущности, не изменилась, а изменились лишь её формы и масштабы, то эта книга отлично подходит для таких целей.
Нельзя обойти стороной автобиографические описания Карлоса Кастанеды в его скандальной серии книг. Серия книг Карлоса Кастанеды под общим названием «Учение Дона Хуана» — это история калифорнийского антрополога с научным складом ума, знакомство и долгое общение которого с мексиканским индейским знахарем в итоге приводит его к приобретению глубокого метафизического опыта. Можно засомневаться в фактической достоверности описываемых им событий, его самого можно упрекнуть в непоследовательности в отношении собственных идеалов, но нельзя отнять того, что написанные им «повествования об истинной силе» остаются великолепным выражением поэзии и сущности духовного поиска».

«Я начну с книги Архимандрита Тихона (Шевкунова) «Несвятые святые». На то время, когда я обратила внимание на эту книгу рассказов, она была уже культовым произведением: все кругом зачитывались «Несвятыми святыми». А потом, примерно в 2011 году, нам зачитали ее в Воскресной школе при храме. Услышанный отрывок мне сразу понравился. Истории, из которых состоит книга, интересно и близко написаны. До этой книги я не увлекалась чтением православной прозы.
Совершенно неожиданно принялась слушать аудиокнигу «Братья Карамазовы». Помню, что спрашивала у кого-то про эту книгу: «Не тяжеловато ли мне?». Еще обратила внимание на статью в православном журнале «Фома». Правда, она не сказать, что была положительная. Кто-то из современников Достоевского критиковал роман. При чтении я скорее почувствовала атмосферу, чем досконально поняла, что именно я прочитала. Затем как-то одна моя знакомая листала «Идиота» в очень компактном формате, я заинтересовалась, и попросила, нет ли у нее чего-то еще похожего. Так я начала читать «Преступление и наказание». Конечно, по сравнению с книгой Шевкунова, произведения Достоевского, казалось бы, рассказывающие тоже о человеке, тяжелее для понимания, запутаннее. Сейчас я читаю «Идиота». Это словно другой Достоевский, такое непривычно эксцентричное действие.
На первом курсе мы проходили «Обломова», и мне очень понравилось, как Гончаров пишет. Если бы я начала свою книгу, то хотела бы писать только как он. У Гончарова все так эмоционально, но с другой стороны совершенно не размыто. Такой ясности не встретишь в произведениях Достоевского, у него надо больше догадываться, додумывать варианты.
«Герой нашего времени» Лермонтова. Читала еще в рамках школьной программы, но главный герой тогда скорее меня отвратил. Я по-детски его не до конца понимала. Прослушивала позднее аудиокнигу, и поменяла свое мнение относительно и Печорина, и Лермонтова.
Пятой книгой назову «Маленького принца» Антуана де Сент-Экзюпери. Он немного необычно смотрится в компании русских авторов. С детства мне нравились иллюстрации, разные рисуночки по мотивам этой книжки. Наверное, эта книга у многих людей моего возраста в списке любимых. Размышления главного героя кажутся сначала наивными, а потом ты вдруг понимаешь, что он говорит о чем-то значимом совершенно для каждого из нас».