С вирусом боролись всегда, в чью пользу закончится этот бой, зависит от тебя

Сегодня в массах ходят возмущения, откуда взяты все эти меры вынужденной предосторожности. Если оглянуться назад, то мы поймем, у страны есть богатый исторический опыт борьбы с вирусной напастью.

В далеком 1352 году на Русь пришла чума. Когда смертельно опасная болезнь стала подбираться к пригородам столицы, тогда впервые заговорили о карантине. Зараженные территории обносили заставами и блокировали солдатами дома и дворы, погибших от чумы сжигали. К осени 1654 года эпидемию удалось остановить.

Но через 100 лет чума вернулась в Россию. В 1770 году от болезни стали умирать до тысячи человек ежедневно. Усугублялась ситуация тем, что простой необразованный люд толпами шел за исцелением и защитой от болезни в церкви, распространяя заражение. Тогда началось строительство новых больниц, бань, стали дезинфицировать жилища, увеличили жалованье врачам. Эпидемия в Москве стихла к концу 1771 года и до 1772 лишь возникала короткими вспышками по другим городам.

Потом была эпидемия холеры – быстро были приняты меры дезинфицировать питьевые колодцы хлорной известью. Но малограмотные и недоверчивые люди посчитали дезинфекторов отравителями и начали отлавливать их, врывались в больницы и убивали персонал. Люди не знали, что им делать, лечились народными средствами. Верили, что помогает растирать руки уксусом, хлором, дышать через платки, натертые хреном. Также некоторые жгли можжевельник и мазались жиром, но болезнь не отступала, забирая тысячи жизней. Больницы были переполнены.

Черную оспу в Россию из Индии привез известный художник-плакатист Алексей Кокорекин. Перед поездкой в Индию Кокорекин должен был сделать соответствующую прививку, но по каким-то причинам делать ее он не стал.

Такая оплошность стала роковой. В декабре 1959 года во время поездки в эту экзотическую страну, художник посетил церемонию сожжения скончавшегося от оспы брахмана. Кокорекин рисовал процесс с натуры, даже прикасался к вещам умершего. По возвращению в Россию у художника начался кашель, но он не придал этому значения. К утру 29 декабря Кокорекин умер.

Юноша, лежавший этажом ниже палаты Кокорекина, заразился из-за того, что вирус передался через вентиляцию. Истопник просто проходил мимо палаты художника – этого оказалось достаточно для инфицирования.

В 1960 году Москва была закрыта на карантин – перекрыли все пути, отменили авиарейсы, железнодорожные и автомобильные перевозки. В экстренном порядке начали производить вакцину, после чего эпидемию удалось остановить.

После победы над вирусом, эта болезнь у нас в стране себя не проявляла.

Повсеместное проведение вакцинации привело к тому, что последний больной был зафиксирован в 1977 году в Сомали в Африке.

Все это наша далекая история. Но и сегодня среди нас есть люди, которые могут вспомнить, как приходилось отстаивать свое право на жизнь, борясь с неизвестным вирусом буквально несколько десятилетий назад.

В медицине наша землячка Фаина Александровна Грибова проработала почетные 43 года, имеет опыт работы в детской консультации, хирургии, неврологии. На памяти людей этого поколения борьба с оспой, полиомиелитом, дифтерией.

Необходимость прививаться Фаина Александровна считает жизненно важной. «Сама всегда все прививки делаю с юного возраста и семья моя, муж, дети, внуки прививаются. Не пойму, как можно добровольно подвергать себя смертельному риску, когда существует гуманный способ защитить себя и своих близких. Помню, где-то в 80-х у нас была вспышка туляремии, но мы с ней быстренько справились, а все благодаря бдительности нашего населения. Мы с коллегами проводили массовую вакцинацию. Прививали в день по несколько организаций, ходили по адресам, и все со знанием дела соглашались на прививку. В день мы прививали по несколько сотен человек. У нас очень быстро выработался коллективный иммунитет, и вирусу уже негде было разгуляться». Сейчас же, наблюдая за ходом прививочной кампании, Фаина Александровна делает неутешительные предположения, говоря о том, что такими темпами нас ждет еще долгая жизнь в режиме изоляции и бесконечной тревоги.

Сейчас модно оправдывать свое решение об отказе прививаться доводами о якобы подозрительно маленьком сроке испытательного периода прививки, но и в советские годы вакцина изготавливалась и применялась в экстренном режиме. Ведь вирус не предупреждает, когда заявится, а уж когда он есть, надо действовать быстро. Тем не менее, сегодня этими экстренно изготовленными вакцинами прививают детей от оспы, дифтерии, коклюша, полиомиелита и других вирусных заболеваний. Парадоксально, что родители все эти прививки делают своим деткам, отправляя их в детский сад и школу, а сами в современной вакцине сомневаются. А ведь тогда не было такого ресурса знаний и оборудования, как у современных иммунологов.

«Я считаю, что нашей вакцине нужно доверять. Сейчас ее эффективность очевидна. Да люди болеют, но в более легкой форме. Умирают – только не привитые, – констатирует ветеран медицины. – Моя подруга по моему настоянию сделала прививку от коронавируса. Через какое-то время она заболела и сейчас находится на карантине, но болезнь ее протекает спокойно, а ведь имеются и хронические заболевания. Я сама человек в возрасте, у меня диабет и множество других болячек, скоро на ревакцинацию, и я обязательно ее буду делать».

До сих пор остается загадкой, почему в наше время при такой явной угрозе жизни и здоровью некоторые до сих пор сомневаются в необходимости вакцинации, доверяя мнению, вещающих с экранов гаджетов, незнакомцев и сплетням соседей, нежели слову компетентных в этом вопросе людей. В разные времена побороть вирусные заболевания не удавалось по причине отсутствия необходимых препаратов, знаний и опыта. Сегодня же мы столкнулись с другой проблемой, которую под силу решить только нам самим.