Солдат, партизан, оружейник

О своей новой заботе он говорит так:

– Когда «догоняешь» однажды возраст своих родителей, начинаешь понимать, что жизнь их была полна важных и очень нужных решений, самоотверженности, а порой и настоящих подвигов.

В личном архиве накопилось уже много сведений о событиях военных лет.

Александра Георгиевича Шамардина призвали в армию в 1935 году. Сначала было училище связи, а через 4 года и первое боевое крещение – участие в «зимней» войне с Финляндией на Карельском перешейке.

– Нам, связистам, пришлось там особенно туго, – рассказывал он о тех событиях. – Финны понаставили кругом мин, попробуй протяни по минным полям кабель! Да и хорошо укреплённую «линию Маннергейма» взять с ходу не удалось. Мы тогда впервые узнали о «сверхновом» оружии – бутылках с зажигательной смесью. Финны кидали их по нам почём зря. Потом нам самим новинка здорово пригодилась. Правда, считали её почему-то нашей придумкой и назвали «коктейлем Молотова».

Первый бой и первая боевая награда. Шамардин получил за участие в той недолгой войне орден Красной Звезды.

22 июня 1941 года немецкие самолёты расположившуюся в лесах под Каунасом 84-ю моторизированную дивизию не заметили… Зато на другой день ей досталось по первое число. Бомбёжки и артобстрелы следовали один за другим, а потом передовые части немцев пошли в наступление.

Наши части отбивали вражеские удары и бросались в контратаки. Но мешала неразбериха первых дней войны.

– Представьте себе, – вспоминал Шамардин. – Накануне, 18 июня, нам вдруг приказали сдать на склад все боеприпасы, оставив только по десять патронов на винтовку и десять снарядов на пушку. – Боялись провокации. В результате в 1-ый день войны наша дивизия оказалась в окружении и без боеприпасов. Пушки, винтовки, пулемёты с нами, а стрелять нечем… А одному из наших бойцов даже взыскание объявили – он не успел сдать пулемётные патроны. Зато когда немцы на нас пошли у него одного оказалось 2500 патронов – тех самых, за которые взыскание получил.

В июле-августе 1941 года разрозненные части 84 дивизии выходили из окружения в район Торопца. Вышли, однако, всего полтысячи человек. Шамардину это не удалось.

– Мы с группой солдат раз за разом пытались выйти к линии фронта, – вспоминал он, – но фронт уходил все дальше, а вокруг нас леса и болота да глубокий вражеский тыл… Мелкие солдатские группы, по 3-4 человека, встречались каждый день. Некоторые примыкали к нам, иные уходили своей дорогой. Есть было нечего, заходить в деревни стало опасно – кругом немцы. Решение объединяться в дееспособные отряды напрашивалось само собой.

К зиме партизанский отряд, в котором оказался Шамардин, насчитывал уже более 100 человек. Командира решили избрать после боя: посмотрим, мол, кто как воюет. Мнения сошлись на Сергее Долганове – лейтенанте Красной Армии. И название отряду придумали – «Борьба».

Александра Шамардина назначили командиром взвода разведки. Всего численность отряда выросла до восьмисот человек. Он вошёл в состав партизанской бригады «Народные мстители», которой командовал полковник Василий Воронянский. Её прозвали ещё «Бригада «Дяди Васи»».

В одной из белорусских деревень, в Прусовичах, недалеко от которой вела «рельсовую войну» с оккупантами бригада «Народные мстители», жила большая семья Яна Казимировича Петкевича: 4 дочери и младшенький 9-ти летний паренёк. Он то и нашёл злополучную гранату, потерянную немцами, и принёс её к дому. Колечко он решил подарить сёстрам, выдернул чеку и побежал к ним. Добежать не успел…

Горькая правда войны. Партизаны видели её, пожалуй чаще, чем солдаты действующей армии на фронтах. Ведь к потерям друзей добавлялись страшные картины зверства карателей. В мае – июне 1943 года в Логойском, в Бегомльском, Лепейском районах немцы провели крупномасштабную карательную операцию. Её целью было уничтожение партизан и набор местных жителей на работу в Германию. Опустошенные деревни каратели сжигали.

Накопив к тому времени огромный счёт подрывных действий на военных объектах врага, отряд «Борьба» включился в противодействие карателям.

– Мы лежим на восточной окраине деревни Дальковичи в придорожной канаве и ждём немцев, – вспоминал Шамардин. – Перед нами тогда поставили задачу не пускать карателей в деревни, потому что через час после захвата они оставляли там лишь головешки от изб, а от непокоряющихся селян обугленные трупы… На этот раз фашисты и их прихвостни получили достойный отпор. Они не ожидали встретить нас и шли, ругаясь и гогоча, развёрнутым строем по раскисшей пашне. Грянул наш залп: мы ударили из всего имеющегося у нас оружия. Каратели остались лежать на пашне.

Каждую деревню партизаны, конечно, спасти не могли. Местные жители прятались от немцев у партизан, а многие оставались в отрядах надолго. Семья Петкевичей после трагического случая прибилась к отряду «Борьба» и делила с бойцами все тяготы лесной жизни.

Ярким событием в воспоминаниях Александра Шамардина стал знаменитый партизанский парад, который состоялся в июле 1944 года в освобождённой столице Белоруссии – Минске. В город прибыли 30 партизанских бригад и два отдельно действующих отряда. Присутствовала делегация командиров Красной Армии во главе с командующим 3-м Белорусским фронтом, генералом армии Иваном Даниловичем Черняховским.

– И вот мы идём между разрушенными домами Минска, – много раз рассказывал своим родным Александр Георгиевич, – заросшие, исхудалые, но гордые, не побеждённые, а победители… А в руках – удивительная коллекция оружия – и наше, и немецкое, и сделанное умельцами-кузнецами в лесных кузнях.

А ещё участником парада был козлик по имени Малыш. Пустили его в партизанский строй не потехи ради. Козёл целый год честно служил в одном из отрядов, покорно носил за санинструктором санитарную сумку.

Так с сумкой на боку он и шествовал во всём своём величии в парадном строю. От рогов до хвоста его украшала лента с прикреплёнными к ней гитлеровскими орденами.

На такую оценку своих боевых подвигов козёл, впрочем, не обижался и вошёл во все кинохроники тех лет.

После войны Шамардин обосновался в Туле. Туда же он перевёз семью Петкевичей – ту самую, что прибилась к партизанскому отряду, скрываясь от карателей. Одна из сестёр, Леонарда, стала его женой.

Александр Георгиевич пошёл работать мастером на знаменитый Тульский оружейный завод. В 1973 году к его военным наградам прибавился орден Трудового Красного Знамени. Всего наград стало 12, самой дорогой из которых для него до конца жизни была медаль «Партизану Великой Отечественной войны 1941-1945 г.г.». 23 декабря 1946 года в семье родился сын Александр, а в 1948 – второй сын Вячеслав. В связи с переездом родители пришли регистрировать Александра только в феврале следующего года. Сотрудники ЗАГСа схватились за голову: не можем, дескать, записать задним числом – год-то сменился. Сошлись на 2 января.

– С тех пор у меня два дня рождения, – шутит Александр Шамардин – младший. – Или один длинный – с 23-го по 2-е.