Промысел

- Мы сидим сейчас в светлом офисе художественной мастерской, вас очень трудно застать в кресле, по причине постоянных разъездов. И первый мой вопрос звучит так: в начале пути об этом ли вы мечтали?
- Я не мечтал, даже не понимал, как это все будет. Получается, жизнь мной управляет, и я считаю, что те хорошие вещи, которые я сделал — это не моя заслуга — это промысел Божий. Никогда не было сомнений, что я поступаю не правильно, даже когда я переехал из Петербурга в Палех (по меркам нынешних дней это не логично). Такой занятой жизни я себе не представлял. Правда, как-то в детстве была такая ситуация: я сильно болел, был в бреду… Вдруг вскакиваю и маме говорю: «Мам, мне надо срочно в Москву по делам!» (смеемся). С тех пор, как я начал заниматься предпринимательской деятельностью, меня просто преследуют разъезды. Видимо судьба моя такая, я хочу сократить число поездок, но пока не получается.
- Такой график он тонизирует или больше усложняет жизнь?
- Разъезды? Усложняют. На самом деле, когда с годами начинаешь включать голову, то понимаешь, что многие вещи можно решить дистанционно. Появляется желание меньше ездить и больше быть с семьей, с коллективом, который вокруг тебя. Со временем учишься ценить себя и свое время.
Между тем, я всегда с большой любовью отношусь к тем, с кем работаю. Специфика нашего труда такая: по всей России мы благоукрашаем храмы — здесь без личного знакомства с заказчиком не обойтись, едем, чтобы человеку в глаза посмотреть. Роспись храма — такое серьезное дело, что эта встреча необходима обеим сторонам.
- Перед тем как открыть офис и мастерскую вы отреставрировали здание, привели в порядок территорию вокруг. Можно даже сказать, что у вас образцовый тротуар вдоль территории из плитки вымощен. Я намекаю на то, что вы обращаете внимание, как мне кажется, на важные мелочи. Откуда это в вас? Зачем все эти хлопоты, о которых многие ваши коллеги и слыхом не слыхивали?
- Вроде можно было и в стареньком здании посидеть, да? Первое, я просто по-другому не могу. Если позволяют ресурсы, то мне надо, чтобы вокруг меня было чисто. Плитка… Был период, я очень много ездил в Европу с выставками. Мне нравилась их культура быта: зеленые газоны, плитка тротуарная. Они такие же люди, многие из немцев столько-то даже и не работают, сколько мы. Почему у нас грязь, а у них нет? Настолько въелась в меня эта картинка, что я теперь, где могу своими силами навожу порядок. К тому же мастерская — это некий общий дом, мы с сотрудниками проводим здесь много времени. Так пусть всем будет хорошо и комфортно, пусть люди приходят на работу с удовольствием. Наверное, это такая внутренняя потребность в порядке, в культуре, тем более, мы создаем вещи такой ценности: иконы, палехскую миниатюру. К нам едут гости, приходят художники и музейные работники, представляете, если бы у нас тут был, как говорят, дым коромыслом. Не порядок. А так все органично. Мы же не сталеплавильный цех, где внимание уделяют совсем другим вещам.
Глава города Виктор Михайлович Юсков ко мне как-то зашел: «А ты не можешь тротуар свой продлить до милиции?». Я говорю: «Могу, но это дорого! Будут излишки — да, пожалуйста». Гости мастерской как раз ходят по нашему тротуару в музей. Так пусть люди потом говорят, что в Палехе хорошие тротуары. И неважно, кто их сделал. Будет возможность — обязательно продлим!
Кстати, я начал, конкуренты рядом подтянулись — тротуарчик проложили, теперь целая улица приличная. Любой ответственный предприниматель должен вокруг себя жизнь украшать. Надо создавать вокруг себя правильную атмосферу, тогда и дела в гору пойдут.
- Как вы оцениваете деятельность других художественных мастерских?
- Сейчас всё оживает: Олег и Антон Духанины, молодцы, нашли инвестора, занимаются, «Товарищество» включилось в работу, Игорь Кочетов развивается. Да, это мои конкуренты, но я их так до конца не воспринимаю. Каждая мастерская приносит благо, находит новых людей, открывает новые рынки, дает рабочие места. Все они прославляют имя Палеха.
- Конкуренция ободряет, оздоровляет рынок.
- Да, она приободряет, я очень позитивно на эти процессы смотрю. Не нужно пытаться доказать, что ты один здесь, и самый главный.
- Одновременно с наведением порядка вокруг мастерской в реальном мире вы также уделяете большое внимание ведению сайта и теперь уже социальных сетей компании, и это менее всего похоже на обыкновенный интернет-магазин, скорее вы стараетесь рассказать о месте, художниках, делах мастерской.
- Сайт — это имиджевая составляющая, мы позиционируем себя как серьезную компанию. Любая информация сейчас ищется в первую очередь через Сеть, и если мы хотим быть живой организацией в современное время, то должны этому времени соответствовать. Раньше было как: гости приехали, мы им все показали, готово — в Кремле знают, что есть такие. Теперь все устроено иначе. Мы вкладываем деньги в сайт, развиваем интернет-торговлю. Мы принимаем все возможные способы оплаты. Уверен, эти вложения будут приносить доход, нам, как и любым нормальным предпринимателям, все время не хватает средств, мы за многое берёмся, налоги каждый месяц, людям надо платить зарплату, о развитии надо думать… Поэтому нужны живые продажи!
- Три года назад появился ваш магазин, а уже трудно представить без него музейный переулок. Все ходят к вам за кисточками и пигментами, подарками.
- Мы очень рады, что его открыли. Есть планы развивать туризм через магазин. Это некая база, где мы продаем свою продукцию, работы коллег, представляем сувениры, которые сами производим (и стараемся делать их достойными).
- Давайте поговорим про лаковую миниатюру. Каким вы видите лаковое искусство в наше время?
- Я думаю, что в 90-х был безумный «лаковый» бум на волне интереса к России. Сняли железный занавес, русские перестали быть агрессором и таинственным закрытым государством. Времена колоссального интереса к русской культуре. Однако на фоне этой культурной волны появилась и «пена»: массовые подделки под Палех, это пришло вместе с внешнеэкономической свободой. Сейчас эта «пена», на мой взгляд, спала, и мы уже наблюдаем рассегментированный рынок. В некотором смысле русское лаковое искусство вернулось на то место, которое оно занимало. Но ввиду того, что многие художники ушли в иконопись, мастеров, которые писали бы настоящий традиционный Палех, сейчас не хватает. Но опять же, чтобы миниатюристов было больше – им нужно больше платить, а рынок тоже не готов к этому. Рынок, получив в 90-е подделку, все эти псевдолаки, он все еще требует Палех по тем ценам. Палехскую миниатюру (как и хорошие образцы Холуя, Мстёры и, тем более, Федоскина) нужно поднимать на некий пьедестал. Коллекционеры, которые глубоко интересуются темой, они это понимают. Но музеи и магазины пока не готовы покупать работы художников по тем ценам, которых они должны стоить.Динамика есть, и лаковая миниатюра постепенно занимает нишу, ниже которой теснятся подделки, а выше находятся только уже имена всемирно известных дорогих художников: Екатерины Федоровны Щаницыной, Вадима Григорьевича Зотова и Ирины Вадимовны Ливановой, Татьяны Михайловны Ходовой и других наших мастеров.
Безусловно, у миниатюры сейчас не самые легкие времена, но можно находить точки соприкосновения с рынком, и мы их ищем.
- Традиционный промысел может быть технологичным?
- Люди, которые выпускают полуфабрикат — они в любом случае технологичны. Те же коллеги из Холуя. Какие-то разовые вещи могут быть абсолютно традиционны. Так есть мастера, которые сами навивают папье-маше, но это совсем эксклюзивная история. Если мы хотим выпускать хорошие и традиционные шкатулки, то по крайней мере, с точки зрения полуфабриката, мы обязаны быть технологичными (если мы хотим выпускать 200, 300 шкатулок в месяц). Иначе это будет абсолютно не рентабельно. Если бы у меня были благодетели, или государство, которое сказало бы: «Давайте сохранять промысел, только делайте всё вот так аутентично». Знаете, как в Японии. Там очень серьезно поддерживают местное лаковое искусство. Нам такое и не снилось! 
У них мастера есть, у которых в роду восемь поколений художников лаковой миниатюры, на стенах висят фотографии дедов и прадедов. Они ходят добывать сами лак, как их учили отцы: лижут деревья, устанавливают, какое дерево даст правильный лак, надрезают, потом варят, что собрали. И пишут одну шкатулку по два года.
- Я слышал, что японские художники могут делать одну вещь, передавая ее из поколения в поколение.
- Там очень хорошо поддерживают традиции, у мастера может быть шикарная галерея в центре Токио. Он обеспечен. Мы себе такое позволить не можем, у нас нет таких ресурсов. Мы учитываем то, в каких условиях живем и стараемся сохранять традиции, но технологии нам помогают. Сам художественный аспект в нашей мастерской сохранен и соблюдается.
- А еще упаковку красивую делаете.
-Не мы первые, кто-то просто делал под эксклюзивные вещи, мы же ввели хорошую упаковку как стандартное решение. Когда наша шкатулка доходит до конечного покупателя (а я знаю рынок), она становится дорогой. Естественно, человек должен покупать дорогую шкатулку в хорошей упаковке. Даже недорогие швейцарские часы удивляют покупателя своей продуманной упаковкой. Вот и мы хотим соответствовать неким мировым стандартам.
- Что осталось незыблемым, что делается как встарь?
- Я считаю, базовые принципы остались такие же. Мы регулярно созываем художественный совет на предприятии. У нас есть люди, которые любят и понимают миниатюру. Они оценивают новые произведения, много работают с молодыми художниками, молодежь учится. Нет такого: «Принесли и ладно». Мы делаем замечания, поправляем. Работаем до того момента, когда шкатулка начинает соответствовать определенному уровню. Ребята выходят из училища и им необходимы эти рекомендации, и они, в свою, очередь готовы впитывать, учиться. Также мы стараемся стимулировать молодых художников, платить чуть больше, когда это заслуженно. 
- Сейчас потребуется взгляд человека дела: чего, по вашему мнению, не хватает туристическому Палеху, какие ниши услуг пустуют?
- Палеху не хватает государственной поддержки в одном плане – нужна дорога. Палех известнейший на весь мир центр, жемчужина российская, а у нас просто отвратительная дорога. Предприниматели, поднимающие туризм, никогда сами не осилят дорогу. Должно быть понимание у властей в этом вопросе. А все остальное не так важно, Палех уже вопреки всему развивается. У Палеха есть имя, и люди не должны дать ему исчезнуть. А благоустройство — это все решаемо. Спасибо и губернатору, и федеральным программам, сейчас стали выделять деньги, и люди скоро это почувствуют, появятся детские площадки и благоустроенные улицы.
- Я нашел одно видео, снятое еще в мастерских, там вы в составе ансамбля играете на банджо, аккомпанируете Михаилу Ларионову, вам помогает Сергей Каманин на трубе, Виктор Юсков сидит за барабанами, конечно, Артем Щукин с гитарой... Пару слов об этих временах и отношениях с музыкальными инструментами сейчас.
- Кстати, есть клип, я его сам монтировал в Питере на киностудии «Позитив». Вы видели, наверное, просто видео с концерта. А я еще добавлял фильтры в те моменты, когда солирует Миша Ларионов. Это было время моего приезда в Палех, я был молодой, зеленый. Окончил институт в Санкт-Петербурге и приехал.
- Что за людей вы увидели?
- Я увидел интереснейших людей. Сразу захотелось здесь остаться работать и жить. С Мишей в бане разговорились о джазе, он удивился, я удивился. Мы сидим в бане, друг друга не знаем, и говорим про Колтрейна. Я в Ленинградский джаз-клуб ходил, все это слушал... Он тоже увлекался. На фоне музыки мы и сошлись. Иногда для отдыха играли, хотя я вообще не музыкант. На том видео там же три аккорда, мне Миша поручил их «взять».
Это время было и веселым и прекрасным. Я попал в сообщество молодых художников. Через музыку, через дружбу с Виктором Юсковым, Сергеем Каманиным, Михаилом Ларионовым, я узнал Палех, полюбил миниатюру и местную традицию искусства, и так получилось, что теперь вся жизнь с этим связана. И мы дружим до сих пор, хотя, конечно, в силу того, что все заняты, мало общаемся.
А ведь, когда с женой переехали, я думал: «Ну, стану телевизоры чинить, она художник, а я буду «ящики» настраивать. Но, видимо, у меня предпринимательская жилка всегда была, и почти сразу я начал ездить с работами палешан в столицу.
- Любовь к музыке осталась? Я слышал, как в конце рабочего дня у вас звучит музыка в офисе.
- Да, и в этом кабинете, и там, где я отдыхаю, у меня есть виниловые диски.
- А как предпочитаете отдыхать?
- Предпочитаю отдыхать с семьей. С годами как-то больше начинаешь ценить дом. Люблю очень фотографировать, слушать хорошую музыку, чувствую, что скоро полюблю не много, но вкусно готовить (смеемся). Главный отдых — это просто быть дома с семьей, или поехать куда-то, неважно куда, но вместе!..
- Что можно пожелать молодому предпринимателю?
- Я считаю, что главное научиться брать на себя какую-то ответственность. Не бояться взаимодействовать с государством: нужно регистрироваться, платить налоги — так точно будет правильнее. На самом деле есть множество льгот, особенно для начинающих. Я по миру много поездил, знаю, например, как в Германии налогообложение устроено, у нас есть хорошие льготные варианты особенно для тех, кто умеренно зарабатывает. Сейчас и налоговую приучают уважать и любить налогоплательщиков, есть шероховатости, но их все меньше.
Если есть силы быть предпринимателем, то точно надо делать все смело, правильно и официально. Время для предпринимателей сложное, но, с другой стороны, есть возможности получать заказы, развиваться в том деле, в котором ты себя чувствуешь уверенно. Главное, о себе официально заявить: да, я предприниматель, будьте добры меня учитывать. С момента, как ты принял эту ответственность — ты вправе и многое требовать. Успехов!